Последние дни лета
Под сине-серым неподвижным небом с облаками в белом, в горячем, душном воздухе за тридцать – тридцать два, как рыба на песке, с открытым ртом /или быть может, на сковороде/ столицы тело лежит, горячим воском растекаясь по асфальту, крышам, чуть ли не дымящимся едва. В футболках белых, юбках, топиках прозрачных, тонких женщины, мужчины потеют в замкнутых пространствах транспорта наземного, подземного метро, где умирают постепенно и стареют безвозвратно, поминутно, без причины смотря на город, в сотый раз плывущий мимо, сквозь немытое стекло. В квадратах рам оконных двигаясь, кварталы серые плывут неторопливо, вдоль силикатно-кварцевых домов, мостов гранитных и железных плит скользят машины в ореолах жёлто-алого, всё также мимо, плывёт по Яузе речной баркас лет ста пятидесяти двух на вид. На куполах одетой в белый бархат церкви золото огнём сияет, втекая звоном колокольным в неба сине-белый, медный свет. По Новоспасскому мосту я медленно иду по правой стороне, гуляя, ладонь царапая о пыльно-серый, временем истёртый парапет, под сводами которого в диодно-электронном желатине пунцово-алых и лимонных, пластиковых и стеклянных фар, мерцающих в горячей зыбкой дымке над дорогой, запахе бензина, горит по правилам давно доказанных законов Ома и ГИБДД пожар, и воздух раскалённый пахнет гарью, лаком, плавленым асфальтом, слегка дрожит вибрацией невидимой струны, сплетённой из мелодий, звуков музыки салонной, из басов, контральто, в оплётке гелио-фотонной лета с примесью весны. На полусфере ярко-синей небосвода сияет солнце диском, раскалённым добела, сжигая лето, может быть, из неприязни к зимним антиподам, в конце концов, оно его испепелит дотла, тем самым лишний раз законы подтвердив природы и дверь открыв багряно-жёлтой осени, чей жжёный белый дым костров из полускрученных опавших листьев медленно, печально о днях ушедших, неизбежной старости навеет мысли молодым, в депрессию их погружая выборочно и, как будто бы, случайно, и пепел лета листопадом золотым, бордово-алым смоет постепенно и красиво так необычайно, что вам захочется пройтись по паркам, улицам полупустым и побродить до вечера под светом фонарей, их ламп овальных, с мостов изогнутых увидеть гладь ребристую Москва-реки, в которой здания подсвеченные, звёзды и спиральных галактик очертания размыты, спрятаны, писать стихи остервенело! Вопреки! 2013.06.25